Юмор и сатира

Андрей НОВИКОВ
г. Липецк

ИРОНИЧЕСКИЕ СТИХИ

МОРФЕМЫ
Посредством речевого центра,
Бывает, выскочат слова,
Неблагозвучны, но бесценны,
Понятные, как дважды два. 

Нет, я не отхожу от темы,
И не использую жаргон,
В основе их лежат морфемы,
Удобные со всех сторон.

Порой они бывают грубы,
Но тем доступны и легки.
Их знают все, как однолюбы,
Так и по бабам ходоки.

Их знают женщины и дети,
Таксисты, критики, врачи.
Волшебные морфемы эти
Признали даже палачи.

Они, в составе предложенья,
Являют нужный оселок
И формируют выраженье
Практическому смыслу впрок.

И каждый в радости и горе,
Познав отвагу или страх,
Их точно видит на заборе,
Нацеленных не в бровь, а в пах.

Умейте слушать с интересом,
Готов за вами подмести.
Уж коли вас послали лесом,
Туда и надобно идти…

УХО—ГОРЛО—НОС
Наверно так решил Всевышний,
Оспорить это не спеши,
Люблю я сыр, как любят мыши, 
На кухне ем его в тиши.

У холодильника, без света,
На табурет пристроив зад,
Я ем его, ведь есть примета,
Что свет испортит аромат.

Однако, помня чувство меры,
Ряд потребительских причин,
Я ломтик нежного Ламбера
Однажды в этом уличил.

И сколько я его не нюхал,
Такой, муссируя вопрос,
Закончил лишь прострелом уха,
В системе ухо—горло—нос.

И повторился этот случай,
И он пугает до сих пор,
Когда в такой же тьме колючей
Жевал я с плесенью Рокфор.

А раз пошло такое дело
Терял былую крепость дух,
Когда я кушал Мацареллу,
Ее, расхваливая вслух.

Откуда же пришло отмщенье,
Кто уши мне зажал и нос,
Неужто импорт в замещенье
Такую пакость мне принес?

В бездумном сыропоеданье
Пойми, виновен только ты,
Храни свой орган обонянья,
Чурайся ранней глухоты.

БЛАГОЙ ПОРЫВ
Благой порыв, не выглядит ли глупо,
Когда пытливо и со всех сторон,
Купюру в сто рублей рассматривая в лупу,
Увидишь, что в квадриге… голый Аполлон.

БАХЧИСАРАЙСКИЙ ВОДОМЕТ
Без спроса, в сад явившись райский,
Бесцельно по нему сную,
Да и фонтан Бахчисарайский
Не шибко, в целом, узнаю.

На месте он, возле гарема,
Где казус плотских чувств возник,
И этому событью в тему
Наложнице пришел кирдык.

Там, что-то сильно затупили,
В суровый и кровавый век,
Кастраты деву утопили,
И хан ее не уберег.

Волненья сердца выражая,
Потом раскаялся всерьез
И что почем соображая,
Фонтан придумал горьких слез.

Он вроде тот, но видом странный,
Пусть капает вода в тиши…
Быть может, словом иностранным
Назвать его он поспешил?

Но есть ли в словаре татарском,
Аналог, что не прозвучал? 
Верней всего, подарок царский
Гирей никак не величал.

Кто ж Аю-Дагом тайно грезит,
Экспансии погнал волну?
И почему француз к нам лезет
В словарь, как в Крымскую войну?

Пускай заимствований минет
Тлетворный иностранный гнет,
Фонтан я буду звать отныне
Российским словом — водомет!

Пусть славно он метает воду,
Её гоняя взад — вперед,
Дав слово верное народу,
Который Пушкина прочтет.

ПЕНЬ
Заходишь в лес, находишь пень,
Споткнешься о него степенно,
И счастья, приводной ремень,
Вдруг заработает мгновенно.

Как будто некий маховик,
Инерционно непорочный,
Вдруг в теле явственно возник,
Начав движенье с мертвой точки.

Став невесомым и другим,
Ты ощутил и пень в том ясен,
Смысл жизнь сделался благим,
И непосредственностью красен.

Но кто еще предвидеть мог,
То, что нога найдет беспечно,
В трухлявом пне угрюмый рок,
Охочую до тленья вечность.

Не спорю, разум не спасет,
Пусть вникнет он во все детали,
Когда тебя вдруг понесет,
Нелепость по горизонтали.

Мой друг, коль помыслы чисты,
И ход прозрений точно ведом,
Нам выгодно лететь в кусты,
От поражения к победам.

©    Андрей Новиков