«Мы рождены для вдохновенья...»

Сергей ХОМУТОВ
г. Рыбинск 

Первое место в категории поэты старше 35 лет.

СЕТИ

*   *   *
Время строго сметает ненужную пыль,
Видеть в будущем хочет надежные всходы.   
Нынче глупо считать, кто кого перепил,
Перепел, — как случалось в блаженные годы.

В переломные сроки являлось не то,
Что когда-то решить однозначно хотели…
Время всё процедило, как сквозь решето,
Не туда и не так, оказалось,  глядели.

Хоть пытались витийствовать и потрясать,
Но в итоге приветила мудрая вечность
Тех, кого «с корабля» собирались бросать,
Или на корабле  отправляли в безвестность.

*   *   *
Поплакаться, да кому,
Порадоваться, да с кем?..
Всё как-то не по уму,
И даже порой совсем.

Но в том ли сейчас моя
Забота о новом дне?
Наплакался вдоволь я,
Нарадовался вполне.

Свое сохраню в себе — 
Будь счастье или беда, — 
В моей непростой судьбе
Так было почти всегда.

Уеду к местам родным,
Где травы, цветы, простор,
Доверю лишь только им
С душой своей разговор.

Закат в золотом огне, — 
Всё ярче на склоне дня.
Поплачьтесь вы лучше мне,
Порадуйтесь без меня.

*   *   *
В своих деяниях несносных
Век прошлый преуспел вполне. 
…Наперсточники девяностых
Припомнились внезапно мне.

У рынков, около вокзалов,
В столичной толкотне сплошной, 
Они — в количествах немалых — 
Дурачили народ честной.

А чудаков азартом било,
С надеждою сюда влекло… 
Веселенькое время было,
Да, в общем-то, и не ушло.

Хоть мы теперь не столь наивны,
Понять достаточно дано,
И всё ж страдающих  невинно
Вокруг по-прежнему полно.

Сегодняшним дельцам вольнее, — 
Прогресса признаки видны,  
Возможности куда крупнее,  
Уже в масштабах всей страны.

Как разгадать вполне серьезных,
Ученых, властных, деловых?
…Наперсточники девяностых — 
Смешные типы лет былых.

От них лишь память и осталась,  
Давнишний промысел убог, — 
Я с теми поиграл бы малость,
А с этими, избави бог.

*   *   *
Остались позади немереные сроки,
Оглянешься — одни утраты за тобой,
Прошла пора, когда рождала радость строки,
За строчками теперь — почти сплошная боль. 

Как будто ураган пронесся по былому:
Родимых и друзей безжалостно смело,
Отрезало пути к родительскому дому,
Всё лучшее мое, как в пропасть, утекло.

Поэтому и боль так неотвязно будит,
Упрямо выдает задание душе — 
Сказать о том, чего уже вот-вот не будет,
Сберечь хоть в слове то, чего и нет уже.

Я не ропщу, пускай бесчинствует и гложет,
Не зря на склоне лет мне дан такой удел…
А после я смогу порадоваться, может, —
Над тем, что сохранил, что все-таки успел.

*    *   *
Издалека не слышен сосен шум,
К ним надо подойти по тропке узкой, 
И этот путь навеет столько дум — 
Здесь, на земле моей исконно русской.

Воспоминанья… Для чего они, — 
Я просто сосен шум хотел послушать?
К чему теперь листать былые дни,
Пытаясь в прошлом что-то обнаружить?

Иду, иду, свой шаг  не торопя,
А мысли неотвязно донимают: 
«Как встретят постаревшего тебя,
Приветят или вовсе не узнают?..»

Под ними детство с юностью прошли.
Ну вот они… Да почему же немо
Стоят, как будто всё понять смогли?
И я молчу, сквозь ветви глядя в небо.

*   *   *
Пусть в чем-то жизнь и обошла,
Но душу не теснило, — 
С подачек барского стола
Всегда меня тошнило.

Противно было и совсем
Не от вина и яства, —  
От роскоши дворцовых стен,
Фальшивого богатства;

От этих липовых вельмож
С придворными жлобами,
От жирных тел, надменных рож
С отвислыми губами.

К тому же, я прекрасно знал
Изнанку их довольства, 
И что для каждого финал — 
Заведомого свойства;

Что этот бред пиров чумных — 
Подобье адской метки,
Что на столе у них самих
С других столов объедки…

СЕТИ
Как разобщил нас двадцать первый век,
И мы с его порядками сроднились.
Жизнь изменилась, да и человек, — 
Насколько мы сегодня изменились!

Всё больше люди людям не нужны, —
Родные даже часто, как чужие,
И средства отчуждения даны,
Возможности воистину большие.

Ох, эти Сети, где полно страниц!..
Здесь многое таинственно и ново,
Мы разные значочки ставим в них,
Что лайками зовут, — смешное слово.

Вошло такое прочно в оборот,
Красивые картинки шлем привычно 
Друзьям. Друзьям ли? Кто их разберет?
Но пишут что-то — сразу всем и лично.

Задуматься? А есть ли нам когда?
Приемлем новоявленное средство. 
Сейчас пошлю сердечко в никуда,
Хоть ладно, что не собственное сердце.

*   *   *

    Мы дети страшных лет России…
                                          А. Блок. 

И не сказать, что жизнь сейчас легка,
Свое, конечно, переносим бремя,
Да ни войны, ни голода пока, 
И Высшему Суду еще не время.
Перебираем выстраданный свод
Утрат всего, что с кровью обреталось…
Мы тоже дети страшных лет, но вот 
Страны какой? 
                Пожить нам в двух досталось. 
Как новое и старое ни взвесь,
Поймешь ли, не впадая в лицемерье,
Где нам страшнее было, там иль здесь, —
В безбожье прошлом, 
                                 нынешнем безверье?
И на исходе срока своего
Смолчим, коль осознать не доведется…
Пусть это даже тяжелей всего,
Но лучшее, что нам еще дается.

*   *   *
Нужна ли совесть мне такая, — 
Лишь судит, редко поощряя,
За что-то вечно упрекая,  
Любую вольность не прощая?

Как без нее бы славно стало,  
Куда желаешь, устремляйся,  
Нет ни закона, ни устава, —
Увеселяйся, вожделяйся…

Соврать в угоду, из расчета, —
Кому такое не знакомо, —
Взять в компаньоны даже черта,
Потом продать его другому?

Но только это не случится, 
Опять настойчиво поправит
Неумолимая истица,
Свое присутствие проявит.

Чуть отступил, — и сразу скверно,
До невозможности загложет!
…Она же думает, наверно:
«Раз терпит, пригодится, может?..»

©    Сергей Хомутов