Лариса ЖЕЛЕНИС
г. Ярославль
«Загадывать мне бы...»

*   *   *
Осветил тонкий луч из окошка
поминальную в храме свечу.
На церковной скамье дремлет кошка,
посижу вместе с ней, помолчу.

Отрешенно увижу сквозь пламя
в череде уплывающих лет
лица тех, кого нет уже с нами,
ликов благословляющий свет.

В КАРМАДОНСКОМ УЩЕЛЬЕ

                        20 сентября 2002 года в горах                                                                  Северной Осетии произошла трагедия:                                                В Кармадонском ущелье сошел ледник Колка,                                    унесший жизни более ста человек

Мирно дремлют седеющие вершины,
тишина в горах.
Безмятежно в ущелье, но беспричинно
появляется страх.
Вот река. Мне взахлёб говорят что-то воды —
я пытаюсь понять,
сделать свой перевод с языка природы,
записать в тетрадь.
Эти горы — свидетели страшной драмы,
и эта река…
А по склонам ущелья — глубокие шрамы
от ледника.
Словно бешеный поезд, промчалась лавина
камней и льда.
Почему у природы спокойны вершины
не навсегда,
и потоком камней с высоты устремится
однажды беда,
и забудет маршрут летящая птица,
своё русло — вода?..

Но по кручам взбирается солнцу навстречу 
молодая трава,
словно верит — останется с нею навечно
небес синева.
    
ДИРИЖЕР И ОРКЕСТР

                            Валерию Гергиеву

Перебирают пальцы воздух,
летают, как стрекозы, кисти,
а на смычках сверкают звезды,
и дирижера пульс неистов.

Как звуки под его руками
растут?! Нежны… но вдруг так грубы —
то паровозными гудками
откликнутся, проснувшись, трубы!

А после запоют валторны,
медовой медью заливая
весь зал и человека в черном,
что так неистово кивает.

Пусть возмущаются гобои —
им отвечают флейты нежно.
Так, в повторениях прибоя
живет волненье неизбежно.

И вот финал. Чуть уловимо 
маэстро шевельнул спиною,
И звуков занавес незримый
упал мгновенной тишиною.

ХУДОЖНИК
Он может вдохновение
запечатлеть —
ушедшее мгновение
оставит след…
И чистый лист засветится
от красоты,
и мир с любовью встретится,
как я и ты!   

РАКУШКА
С тобой однажды мы представили
в морозный, тёмный, зимний вечер,
что в тёплой, сказочной Италии
к нам Счастье движется навстречу,
алмазы по морю рассеяны —
богатство солнечное всюду,
плывём, беспечны и рассеянны,
и просто очень верим в чудо!

Но стало холодно и ветрено —
зима открыла вдруг оконце...
Наверно, кто-то, слишком ветреный,
унёс с собой всё наше солнце
и спрятал, как секрет, под камушком,
и радость подменил на горе.
Ах, счастье, хрупкое, как ракушка —
непредсказуемо, как море. 

В СВЯТКИ
Ты едва ещё виден
на небе,
бледный свет,
тонкой кисти мазок,
 юный месяц!
Загадывать мне бы 
жениха,
да бросать башмачок 
за порог!
Только там,
за порогом,
сто веков,
заметенных стократ
белой вьюгой,
холодной и строгой -
не найти, кто же в том
виноват?..

ПОЧТИ НОВОГОДНЕЕ
А по улочкам города южного
ходит дворник с огромной метлой.
Как зимой, закружило, завьюжило
цветом белым по мостовой.

Белым снегом опавшей акации
ветерок тротуары занёс.
Дворник машет метлою, а кажется —
наметает сугроб дед Мороз.

Наметает весёлого холода,
и в акациях белых мелькнёт,
улыбаясь морозно и молодо,
заблудившийся Новый Год!

ЛЬВЫ ЗЕВАЮТ
Свиданье с зимним Петербургом
в который раз переживаю,
привет Свечному переулку
из праздничного шлю трамвая.

Пройдусь. В огнях, нарядный город
навстречу движется, кивая,
и Новый год наступит скоро!
Но… равнодушно львы зевают.

Им что года, что потрясенья,
дворцы, царицы и столицы —
для них застывшее мгновенье
важнее бурь и революций.

Застыли, как на фотоснимке,
где мы давным-давно с тобою
стоим, весёлые, в обнимку,
а львы зевают за спиною.

Мы новогодней встрече рады,
у нас в объятьях — целый город,
и нам светло от снегопада,
и каждый вновь волшебно молод!

©    Лариса Желенис