Анна ХАРЛАНОВА
г. Липецк

ЛОСКУТКИ

В ДОБРОМ, У БАБУШКИ
Здесь будет все, как в детстве, для меня:
За окнами сосульки на полметра,
И круглый циферблат крути, звоня
Соседям, свято верящим в приметы.
В сугробах вязнет чей-то рыжий кот,
И многоточие его следы рисуют.
А дым из труб тихонечко идет
И превратиться в облако рискует.
На подоконнике лежит вчерашний хлеб,
На полке — чашка с выщербленной ручкой.
И чебуреки будут на обед,
Их очень любят правнучки и внучки.

*   *   *
На сухой траве пушистый снег.
От деревьев вытянулись тени.
Дым из труб кудрявится. Из всех
Я опять приду домой последней.
Надышусь морозной тишиной,
Пусть замерзнут щеки и ладошки.
Пососу ледышку — и домой!
По следам соседской серой кошки.
Синева прозрачна и легка.
Нет ни облачка, и воздух неподвижен.
Я приду и выпью молока.
И опять закроюсь в мире книжном.

ЛОСКУТКИ
Наконец-то мороз и его обжигающий запах:
Если крепко вдохнуть, то не холодно, а горячо!
В небе звезды скрипят. И я знаю, что если заплакать,
На ресницах намерзнет, а нос — все равно потечет.

Ровный дым из трубы тонкой струйкою тянется в небо.
Скоро в избу зайдем, где за печкою прячется кот,
И меня угостят молоком и распаренным хлебом,
А старушка для кукол моих лоскутки принесет.

Что за чудо-подарок! Зеленый, бордовый и синий,
Скользкий шелк, теплый бархат в цветах кружевных.
Сколько зим пронеслось! Я забыла фамилию, имя,
Лоскутки потерялись... Мороз мне напомнил о них.

*   *   *
В поле скука и простор,
Словно в вымытой тарелке
Чисто, ровно. Что за вздор:
Небо сыплет снегом мелким.
Серо. Толком не видать.
Запушистила дорога.
Снег — застывшая вода,
Ставшая мужского рода.

ГРОЗА
Пахнет мокрой землёй, безнадёгой и горькой полынью.
Гром терзает усталое небо, как бешеный пёс.
А у мальчика ноги скользят, разъезжаясь на глине.
Он бежит босиком и дороги не видит от слёз.

Впереди чернота, позади — лучше не озираться.
Мальчик знает, что это опасно — бежать напрямки.
А в пакете его окуньки, штук, наверное, двадцать.
Зацепился крючок за штанину — да как отцепить.

Сердце громко стучит и в ушах отзывается эхом,
Горло высохло — это дыхание сушит его.
И бежит мальчуган от небесного жуткого смеха...
А до дома-то близко, но кажется — так далеко.

Расцарапаны ноги, но боженька не пожалеет,
На верёвочке в разные стороны прыгает крест.
Гром становится громче, и ветер становится злее...
И боюсь, что укажет на мальчика огненный перст.

Я молюсь за него, я прошу: не сегодня, не этот,
Пусть босая душа с окуньками домой добежит!
И увидит, что мир милосерден и соткан из света...
Я прошу тебя, Боже, пусть мальчик останется жить! 

ЧУДО
Лунный свет сквозь облака сочится.
Дождь прошел. И на душе легко.
Этой ночью пусть тебе приснится
Теплое парное молоко,
Пышный дуб, танцующие тени,
Дом с окошком, на дороге пыль,
Виноград, упавший на колени
И на Галичей Горе ковыль.
Пусть тебе легко и просто будет
И с другими, и с самим собой.
Мир — несправедливое, но Чудо,
Мальчуган с разбитою губой.

СОБИРАЯ СМОРОДИНУ
Сверкают леденцовые лучи
И прячутся в листве усталых яблонь,
А я полдня пытаюсь разлучить
Смородину с одним кустом хотя бы.
Нагретая июльскою жарой,
Горячая, как поцелуй внезапный,
Смородина смеётся надо мной.
А солнце тихо движется на запад,
И кажется, не ягоды в руках,
А годы, — им пора, пора скатиться
Самим уже вот с этого  куста,
Упасть в траву — и в землю возвратиться.

ЛЕТНИЙ ВЕЧЕР
Так безмятежно. Лето. Мошкара,
И эта усталь в мареве закатном.
А дыня, позабытая с утра,
Гудит, живая, зла и полосата.

В саду дорожки наполняет тьмой,
И вместе с ней спускается прохлада.
И засыпают мальвы и левкой,
И просыпается сверчок у винограда.

А в вышине медовая луна
Полным-полна созревших обещаний,
А рядом — звёзды каплями желаний,
Как брызги недопитого вина.

*   *   *
И птицы поют. И летит самолёт.
И жизнь продолжается под облаками.
Я сливы иду собирать на компот,
Пока не попадали сами.
А мысли, как сливы в тугой кожуре,
Налитые соком, прозрачным и кислым.
Никак не дают успокоиться мне
Мои тёмно-синие мысли.
И скоро вода осторожно кипеть
Начнёт, и устанет, приняв эти сливы.
А мне нужно пламя убавить успеть,
И сахар добавить, и стол протереть, —
И стать без тебя счастливой.

*   *   *
Тебя словно не было...
Шепот небесный
Рассыпал сухие листья.
Словно обидевшись и возмутившись,
Серым стало небо.
Что это, господи?
Видишь ли, слышишь ли?
Осень целует в плечо,
И тихо шепчет льняными листьями,
Но не пойму, о чем.

©    Анна Харланова