Детская страница

Светлана ЧЕРНЫШЕВА
г. Вологда

Я ТЕБЯ ЖДАЛ

       Мой брат настоящий гений...
    Он решает сложные задачки на олимпиадах и пишет стихи собственным размером. Все говорят, что это очень хорошо, настолько, что расшифровать его научные прорывы и творческие таланты смогут только через много-много лет. Гришин снимок даже в школе поместили на доску почёта. Я смотрю теперь на него на каждой перемене. Иногда по несколько раз. Потому что брат там улыбается и подмигивает мне, понарошку. Правда, этого никто не видит, только я. А по-серьезному, мой брат на этой фотографии похож на отца… Одно лицо! Папин взгляд всегда в моём сердце. Я мысленно научилась его представлять и даже говорю иногда с самым дорогим человеком на свете, которого больше нет. Папа работал врачом и спасал людей от нового вируса, а себя... не смог. Со временем боль стала тише, она не исчезла, а превратилась в воспоминания. Тоскливые, но очень важные. Без них никуда …
    «Маленькие девочки часто бывают сентиментальными, но редко умными,» — любит повторять мой брат. И он прав. Я абсолютно обыкновенная. Даже хуже, среднестатистическая троечница. Поэтому в нашей семье вся надежда на Гришу.
  Он, вероятно, станет президентом роботов. Машины с мозгами будут исполнять все его желания. Мне жаль, так как им придётся с утра до вечера жарить Грише котлеты и зарабатывать деньги на репетиторов. Когда я думаю, что президентским роботам нужно ему ещё и аплодировать, то сразу почему-то начинаю жалеть маму. Она бы безусловно похвалила его лучше.    Но что поделаешь! 
    В тот день, когда мама была еще на работе, а Гриша учил новые компьютерные программы, я решила потихонечку смотаться на горку.
     — Ты куда? — раздался нервный голос брата. — Опять накатаешься и мокрая до макушки домой завалишься? А потом начнешь с рукавицами на верёвке носиться по комнатам, думая, что они песик и кошечка. Сумасшедшая девчонка!
    — Не буду…— уверила я. А сама подумала, что лучше приведу домой настоящую псину или бездомного кота…
    На улице, как назло, было холодно, поэтому каталась только Аська на жутком снегоходе, а я пошла на другой конец горы. Очень уж боялась столкнуться на своей тоненькой фанере с этой новомодной техникой. И, только потом, когда прошло время, я поняла, что я уходила от близкого человека. Но тогда Аська была просто девочкой из соседнего подъезда…
    Все время, пока я каталась в гордом одиночестве, я мечтала, чтобы что-нибудь произошло.  Нет, я конечно, не хотела, услышать громкие крики: как они меня тогда напугали.  Зачем было так истошно орать, например, Аське, если она неслась на крутом снегоходе. Едешь, красотой зимы любуешься, если только — ой! А ведь Аська могла свалиться и больно ушибиться. И я сразу понеслась на другой конец горы. 
    Все оказалось не так страшно. Просто она съехала в речку и провалилась под лёд.
    — Выбирайся? — говорю. — Долго собираешься  плавать.
    — Долго — запрокинув голову, прокричала Аська. —  Потому что снегоход и лёд меня не отпускают! Забирайся-ка, посмотришь, как здесь хорошо. — И я ловко подскочила к разлому. 
    И что вы думаете?  Аська, действительно, сидела в речке и улыбалась. Я, конечно, понимаю, что водоёмчик так себе, по колено дяде Стёпе… А прошлой весной — так вообще! Наверно, до великанского плеча вода добиралась. Только, вот беда, нас тогда и близко к этому месту не подпускали. Даже загородку с красно-белыми палками поставили— нельзя!
    «Вот наступит зима и мы на эту речку налюбуемся. Так-то…»— подумала тогда я.
    Ну, и получается, что мечты сбываются…
    В этот момент подул ветер, и Аська начата стучать зубами и дрожать. В общем, я решила, что пора её из речки вытаскивать и домой доставлять. Может быть, и снегоходу не очень-то хорошо в студеной воде болтаться.
    «Какие они тяжёлые!» — подумала я.  — Когда снегоход и Аську домой по горе везла. В один момент даже подумала, что не удержу за верёвку и выпущу их из рук.  Тогда я придумала обмотаться бечёвкой сама, а потом заползать на горку, словно альпинист: чем меньше в руках груза, тем скорее поднимешься. В ушах шумело и свистело, а сердце чуть не выпрыгнуло и не покатилось вниз... в речку. Нет, не так. Боялась я просто за Аську и всё. Слава Богу их домой доставила! А там Асина мама принялась нас обнимать и слова теплые шептать. Вот как раз из-за этого я сначала покраснела, а потом побледнела и вспомнила, что меня дома ждут...
    — Ну-у, сумасшедшая девчонка, ты меня нисколько не удивила! — сказал брат, как только я стала стаскивать сырые валенки и варежки. —  Разве можно было ожидать, что ты явишься в нормальном виде. И потом… Должна же ты хоть когда-нибудь головой думать…
    После этого я даже не одного слова не произнесла, ничего объяснять не стала. «Неужели я такая никудышная? — с огорчением думала я, закрывшись в своей комнате. — Или просто есть люди, которым суждено вечно мешать гениям? Нет, но должны же во мне быть хоть какие-то таланты. Я, например, умею сушить на батарее валенки и рукавички, представляя, что они живые и тоже мечтают о тепле. Я часто жарю котлеты в обсыпке на сливочном масле и умею печь оладушки. А ещё я вижу… в Гришином портрете папу…»
      Ай — я —яй...
    — Что же такое! —запричитала мама, когда к вечеру моя температура чуть не сломала градусник. — Где же ты могла так разгорячиться? Да ведь это же на целых три деления выше нормы. Свет мой!
    — Нет, погоди! — встрял в разговор Гриша. Она сегодня с прогулки сырая с головы до ног явилась, а ты её жалеешь. Вот, например, если бы я льва за хвост схватил или через Ниагарский водопад перепрыгнул, ты бы меня тоже обнимала?  Вот поступлю в заграничный университет и уеду! Больше вы меня не увидите!
    — На заморское образование деньги нужны... — вспомнила мама. — А у нас их только от зарплаты до зарплаты хватает, так что придётся тебе за хвост хватать кого-нибудь попроще и бегать через нашу речку... зимой на лыжах. И вообще, умными не все рождаются! Наша Тоська может дрессировщицей зверей станет или переводчицей с птичьего на человеческий.
    — Чего? —застонал брат. — Валенки она сегодня уже перевела, они после просушки на целый размер меньше стали. Только птичкам их и носить! 
       И тут я не выдержала и как закричу:
       — Мне бы собаку или кошечку... Я тогда сразу перестану всем мешать.
    — А тебе что, рукавичек с верёвками мало? — Брат сказал это спокойно, словно опять нашел выход из ситуации. — Можешь, сегодня представлять, что они немецкие овчарки, а завтра … пусть варежки обернуться в вислоухих котов —мяу!
    — Ну, и ладно, — согласилась мама. — Пусть сначала дрессирует рукавички.
    И я подумала, что это несправедливо прикрываться чужими фантазиями, в тот момент, когда человек сам в них больше не верит. Одно хорошо, что мама с братом перестали из-за меня ссориться. 
      Таланты у меня, видимо, всяческие отсутствовали...
    Сами посудите, я заболеть умудрилась, а Аська, которая в речке сидела и мёрзла, здорова... как огурчик.
    В общем, я в школу целую неделю не ходила, зато Аська ко мне по десять раз прибегала: то с маминым вареньем, то с бабушкиным печеньем, да и от пса Барбоса горячий поцелуй прямо в левую щеку передала. Так она сказала, благодарность собаки проявляют.
    Я её приподнятое настроение не сразу разделять стала, так как боялась, что мое перегревание может Аське передастся. А потом успокоилась, сильной она очень оказалась!  Вот только Гриша после моего приключения, совсем на меня внимание обращать перестал и   так хитренько маму от меня отвлекал, что я поняла — лучше быть тише мыши. 
    Но, как только я поправилась, то и мышиное поведение пропало. И хоть знала, что к речке лучше не подходить, но опять не удержалась, потому что живое существо увидела...
    — Ты...ты... что тут делаешь!
    — Мяу-уууу! — сказал крохотный котёнок, сидевший в бумажной коробке, на том самом месте, где сильная Аська со своим снегоходом купалась.  Мороз, правда, снова разломы превратил в лёд, да ещё и снежком припорошило. 
    — Ты— малыш! — волновалась я. — Давай я тебя скорее согрею. Забирайся, вот сюда, прямиком под куртку! Я сообразила, что так ему будет теплее. Он сначала сидел молча и достаточно сильно дрожал, поэтому я старалась быстрее идти. Дома на нас брат тут же принялся ругаться:
    — Это надо, вместо рукавичек, которые она всё-таки потеряла, облезлого кота притащить. А если он заразный! С болезнью какой-нибудь, от которой волосы вместе с мозгами отвалятся. Жить-то после этого как! 
     Котёнок по-человечески вздохнул и ещё ближе ко мне прижался.  
    Хотел было Гриша пристыдить меня покрепче. Хотел напугать проблемами и несовместимостью характеров, но посмотрел сначала на мой взлохмаченный вид, а потом на малыша-пушистые ушки... и передумал, тем более, что котенок сказал первое «мяу», что означало: я тебя ждал … очень-очень.

©    Светлана Чернышева