Ефим ГАММЕР
г. Иерусалим

АССОЦИАЦИИ

ОДНА КОСМИЧЕСКАЯ СЕКУНДА
Ученые установили: 
жизнь человеческая равна
11 космическим секундам.
Умозрительно представим одну из них, 
глядя на нее  из древнего Иерусалима.

ИЕРУСАЛИМ
Напрячься помыслом и нервом,
клюкой нащупать зорный след,
и прозревать, как в жизни первой,
когда сквозь чудо видел свет,
когда у звездного полога
не безъязык был и не слеп,
когда младенчески пророком
вклинялся в помыслы судеб.
Уйти? Остаться? Возвратиться
под наказанье и указ?
И осознать себя в темнице
разнопохожих лиц и глаз?
Но знать срока земли и неба…
И не сказать. Кому и где?
Без осознанья чуда немо
реченье для земных людей.
Гордиев узел, путь запутан,
доколи чудо — не резон.
Серьезный век не верит в чудо.
Больной на фокусах взращен!

*   *   *
     1
Хаос —
доступная одежда
для страны революций.

     2
Улица опустела...
Вырос стройный цветок
на асфальте.

     3
Упала капля...
отраженный мир
застыл в движенье.

     4
Жизнь —  это начало смерти.
Смерть —  это начало жизни.
Мимо — время, в котором живём.

     5
Изболевшее слово,
многослойный расклад.
Пули снова и снова,
и все наугад.

     6
Рано — поздно — никогда.
Да и нет. Сейчас — тогда.
Провожаем поезда —
не туда.

     7
Свет длиною в луч скользит себе,
пылинки подминая, к угрюмой вешалке,
где тяжкое пальто ждет своего попутчика.
Куда? Подскажет небо.

     8
Будем жить с мечтой о благе,
прячась в памятные сны.
Ряхи — драки, страхи — флаги,
да и осень без весны.

     9
Я сижу, как в одиночке.
Солнце всходит надо мной.
И диктует тихо строчки,
что обещаны луной.

     10
Соленое слово,
кислая мина.
Все снова и снова.
Надеюсь, что мимо.

     11
Контрасты: черное на белом.
Контрасты: белое на черном.
И зайчик солнечный забегал,
игрою детской увлеченный...

     12
Когда взрывается автобус,
осколки неба преломляются подобно стеклу.
Кому-то в рай выправляется пропуск,
а времени нашему — в кромешную мглу.

     13 
Флаги спускают по умершим.
Мертвые сраму не имут.
Мертвые кости не стынут.
Мертвое сердце не греет.
Мертвая совесть молчит.

СТИХИЙСТВО АССОЦИАЦИЙ

     1
Я в голом виде вас не узнаю,
поскольку видел вас всегда в строю.

     2
Мы живём за пределом желаний,
без надежды, ума и работы.
И писать обо всей этой дряни
нам сегодня совсем неохота.

Но перо нам сковали на совесть,
и бумагой снабдили на годы,
чтобы творчеством жили, бесовясь
на показах словесной моды.

     3
Казалось, жизнь — 
словесная игра.
В младенчестве — ля-ля,  
а дальше — тары-бары.
Но вдруг звонок, 
и слышится: «Пора!».
Куда? 
За тот взлобок, где кормятся нектаром.
Я не хочу! 
Ля-ля — в младенчество рывок,
Один шажок, 
и снова — тары-бары.
Казалось, жизнь… 
Ступи через порог.
Но нет его. 
Зато полно нектара…

     4
Столкнулся с истиной, 
                             когда она, хромая,
мотнулась в сторону,
                            обратную надежде.
—  Ты истина?
— Позвольте, я другая.
— Не ври! Ты истина!
— Не помню, может, прежде…
— С тобой ЗеКачил на повалке леса.
— И мой «движок» не ты ли повредил?
— Отнюдь!
— Тогда подкинь кликуху беса.  
Нога ведь не казенная, поди.
—  Судьба-злодейка — правильное званье.
—  Звалась бубновой дамою.  
                            А, глянь, иная масть.  
— Такая жизнь. Тьфу! Бытие-сознанье.
А истина промежду. Вот так страсть!
— Где истина, там просека лесная, 
засеянная костною мукой.
— А ты? Кто ты? 
—  Позвольте, я другая.
И пусть в пути мне встретится другой.

     5
На взморье вечер.
Небо мельтешит.
И жизнь влечёт в разгуле бреда
в какой-то приворот души,
где смысла нет, и нет запрета.
Такая жизнь.
Влечёт — влечёт!
Куда? Зачем?
Спроси поэта,
пока ещё он не убит.

     6
Возвратное время
ступает на цыпочках,
чтобы неслышно
добраться до сердца
и столкнуть его
в зыбучий инфаркт.

Возвратное время —
странное существо,
бисексуальной ориентации.
Спит с мужчиной,
Спит с женщиной.
А то и вповалку с ними.
И родит воспоминания,
к досаде ревнивой тётушки ностальгии.

Ей бы хотелось,
вызвать слёзы умиления,
а возвратное время, 
толкает в зыбучий инфаркт.

     7
И там, и здесь, 
в пространстве немоты,
где метрономы
тормознули время,
ни воздуха, 
ни хлеба, ни воды,
а люди безъязыки, 
эхо немо.

Не оглянуться,
Не шагнуть вперёд,
Не раздвоиться,
Не родиться снова.
Да кто же я?
Представьте, я народ.
И что мне зрелища,
когда в начале — слово? 

     8
— Кто вас предал?
— Жизнь предала.
— Кто вас продал?
— Жизнь продала.
— Кто купил?
— Мы не покупаемся.
— Значит, не продаетесь?
— Yes, балбес!

     9
— Родину не выбирают.
— А кладбище?
— Где родина, там и кладбище.
— Родина  — кладбище?

Небо опрокинулось.
И он очнулся в чужом краю.
Неведомо где.
Мимо проехал катафалк.
В торговом центре раздались выстрелы.

     10
— Ну и что? — она сказала.
— Будем жить! — ответил он.

  © Ефим Гаммер, 2024