Александр РЫЖКОВ
г. Рыбинск

КРУГОВОРОТ ДНЯ

*   *   *
Когда со злости попрощался с домом,
Тогда шатаешься не в силах признавать,
Что вряд ли между Солнцем и Плутоном
Застелена уютная кровать.

Лежат за горизонт многоэтажки,
Но горизонт событий не догнать.
Космический кораблик из бумажки 
Ты вынужден за небо запускать.

БЕССОННИЦА
Ночь. Лето. Мокрая жарища.
Цепляюсь за обрывки сна.
Июльский город — пепелище, 
Над ним расплавилась луна.
Как колкий камень инородный
На всём течении тропы,
В окне фонарь светодиодный 
Терзает стопы темноты.
В настройке приторных идиллий,
В попытках заглушить мигрень,
Я встречу гул автомобилей,
И протяну тягучий день.
Спасительно наступит вечер, 
Остынет в градусниках ртуть,
Погаснут лампочки и свечи,
Но будет снова не уснуть.

*   *   *
Широка система страхов,
Что запущена извне. 
Бесполезны вихри взмахов
В ненасытной полынье.
Пусть меняются эпохи,
Счастлив только, если пьян,
С хрипотцой в табачном вздохе —
Раб, рождённый от крестьян.
                                          2019

ПРОСТУДА ДВАДЦАТОГО ГОДА
Почувствовав телом, что болен,
Задвинул я шторы в квартире...
Вещает, как мир наш устроен,
Полуденный диктор в эфире.

Народное верное средство – 
Лечить теплой водкой простуду.
Усилив нагрузку на сердце,
Болеть в одиночестве буду.

А диктор в оценках поспешен,
От слов его так же хмелею.
Нет, в новости градус подмешен,
Да, к счастью, умом не болею.
                                           2020

ФИТИЛЬ
Тонны бесхозных латунных монет
Расползлись, как места на парковке.
Сонные клерки встречают рассвет
Под защитой глухой тонировки.

Мир отошёл от привычных основ,
Присев на карьерной ступеньке. 
Труд, что зависел от рук мастеров,
Устарел, как бумажные деньги.
Круговорот оголтелого дня 
Вышибает в сознаниях пробки.
Важность понятий, таких как семья, 
Беспринципно выносят за скобки.
Горечь скопилась на злых языках,
Как гамбургер с привкусом нефти.
Цифры застыли в песочных часах.
Нуждается мир в терапевте.

Город зажегся, дорога — фитиль.
Заполнил народ остановки.
Люди клюют, как ерши на мотыль 
На слоган пустой упаковки.
Ночь коротка для любящих мел
Пускать по краям организма.
Клуб размолотит скопление тел
С монотонностью механизма.

Завтра опять платить по счетам,
Трещать будут черные кнопки.
Пьяные клерки спешат по домам
Возродиться в бетонной коробке.

*   *   *
Листаем ленту, как газету. 
Так много разных «например»:
Где дарит чистую монету 
Нам социальный инженер.
А первого числа в апреле 
Заметим странный банкомат.
Всего две кнопки на панели:
«Что делать?» и «кто виноват?»

*   *   *
Волга водки, Волга водки... 
К пьяненькому кораблю 
Пристают лихие лодки
И заводят болтовню. 

Волга водки, Волга водки... 
Фантастический размах.
Берег одолели сходки.
Бьются рюмки на волнах. 

Волга водки, Волга водки... 
Обжигал народ уста.
И пылающие глотки 
Всуе хаяли Христа.

Волга водки, Волга водки...
Что пошло тогда не так?
Стало холодно селёдке,
Шубу нацепил простак.

Волга водки, Волга водки...
Перестал Господь творить.
Не осталось даже фотки
Лишь потребность повторить. 

ДАВНЕМУ ДРУГУ
Не утруждай себя услугой, 
Мой старый закадычный друг.
Женой уже, а не подругой,
Сегодня занят твой досуг.
Не искушу тебя беседой 
За чайной лампой коньяка.
Живёшь сегодня чьей победой —
Зенита или Спартака?
Захлопнуты стальные двери,
Лишь свет струится сквозь глазок.
Находки или же потери —
Их время обратит в песок.
Свои пороки принимаем —
Есть лишний вес, замылен взгляд…
Не подавились караваем.
Познали шум блатных коляд.
Мы каждый рано повзрослели,
Но в чем взросления печать?
Найдется вечер на неделе —
О многом нужно помолчать...

РОЖНОВСКИЙ МЫС —
МЫС РУКОТВОРНОГО РЫБИНСКОГО МОРЯ
Небо и море сомкнулись вдали.
Тихо идут облаков корабли.

Зябко дрожит бирюзовая вязь,
С берегом тонкая держится связь.

Редкое место — орлиный простор.
Рядом тот город, где мост и Собор.

Гулко шумит пустота на ветру.
Высь высекает из моря искру,

Как высекали из камня киркой
Люди, когда управляли водой,

Те, кто сумел в непосильных трудах 
Море сюда принести на руках.

*   *   *
Гуляет солнце по району
В разгар обеденных часов.
Крадутся тени по бетону
Провинциальных адресов.

В засушенном жарой июне
Недели с неба ни слезы. 
Желтеет воздух накануне 
Раскрепощающей грозы.

Не ошибается примета,
Всё ниже ласточек полёт,
А значит скоро душу лето
Закономерно изольёт.

И молния расчертит небо,
Немного запоздает гром,
Обрушится вода свирепо
Всеочищающим дождём.

Промокший до костей прохожий
Замедлит свой напрасный бег,
Осознавая, как ничтожен,
Обыкновенный человек.

В ОЗЁРАХ
Птицам тесно в клетке.
Солнце курит двор,
Дядя Женя в кепке 
Чёрств, как Беломор. 

Синие качели,
Низенький забор,
Кудри повители,
Лодочный мотор…

Крытая терраса,
Рядом с ней скамья.
К Яблочному Спасу 
Заберут меня.

Яблоки на блюдце
Брошены грозой.
Голуби вернутся
В клетку ли?
Домой.

*   *   * 
Гомон нахальный. Летели 
Годы воронами вдаль.
Жаль, заржавели качели,
Те, что лечили печаль. 

Мокрые спички... Ломались,
Гасли они на ветру.
Разные встречи случались
В тесном подъездном кругу.

Стали чужими. Взрослели
Лица под патиной лет.
В каждой грядущей неделе
Меньше свободных монет.

Что эти мысли? Пустое.
Высшие силы глухи.
Благо же, вышло такое —
Стали случаться стихи.

©    Александр Рыжков