ПОЭТИЧЕСКАЯ МОЗАИКА

Елена ИВАХНЕНКО
г. Рыбинск

ПОЧЕМУ ПРИШЛА ВЕСНА?
Дачники, тепла вам и удачи!
Месяц май, и вновь пора в поход
С рюкзаками, с вёдрами — на дачу.
Как она, бесхозная, живёт?

Не вздыхайте, всё у нас отлично.
И, когда на дачу мы придём,
Нащипаем листьев земляничных,
Чай заварим, песни запоём.

Скажем слово доброе знакомым,
Чью-то кошку пустим на порог.
…Мне приснился мир, где по-другому.
Мир, где каждый страшен и жесток.

Там сугробы много лет не тают.
В том краю весна — не каждый год,
Почему — никто не понимает,
Но давненько так у них идёт.

Без тепла не зреют урожаи.
И решили голода не ждать —
Убежать из проклятого края,
От зимы подальше убежать.

Вот бегут они и днём, и ночью,
От зимы с пожитками бегут.
А споткнёшься — вмиг тебя затопчут,
По мозгам, по косточкам пройдут.

Упадёшь — и только снег заплачет.
Позовёшь — оставят всё равно.
Не транжирят силы на лежачих —
Так привыкли. Так идёт давно.

Но один из них — на месте встанет,
Поморгав, поникнет головой.
И в лицо лежачему заглянет,
Руку тронет, выдохнет: «Живой!»

И возьмёт лежачего на плечи,
И не спросит больше ни о чём.
И, толкаясь в лаве человечьей,
На своих плечах поволочёт.

И придёт весна. И все очнутся,
И в глаза друг другу поглядят.
Наконец-то песни пропоются.
Как когда-то… Как весну назад…

Будет слёз от радости немало,
Словно все покинули тюрьму.
Закричат: «Весна, весна настала!»
Но никто не спросит ⁠— почему.

ТЁТЯ ТОМА
Старенькая стала тётя Тома.
У неё обида аж до слёз —
Выросла уже рассада дома,
Да на дачу кто бы всё отвёз…

Сын и зять её — в своей заботе.
Внукам взрослым — всем не до неё.
Слышать не хотят об огороде,
И не едут, хоть реви ручьём.

А рассада вышла — ветка к ветке!
Нужен ей простор и чернозём.
— Тётя Тома, вы же нам соседка.
А давайте, мы вас довезём.

Нет, не за последнюю копейку!
Уберите кошелёк вообще!
Собирайте всё — рассаду, лейку,
И ещё, что будет, из вещей. —

…Так и покатили мы сегодня
Не к себе, а к тёте Томе в сад.
Не суббота вышла, а субботник.
Благо, что хватило всем лопат.

Что сподвигло нас — не понимаю.
Мы не свой копали огород.
А потом сидели все за чаем,
Гренками хрустели. Ели мёд.

Тётя Тома свой держала улей.
Он ютился около стены.
Мёдом прошлогоднего июля.
Соты были доверху полны.

На жаре сквозь соты и сквозь пальцы
Мёд янтарной каплей опадал,
По тарелке белой растекался,
И светился. И благоухал.

Пили чай — и таяла усталость.
И, казалось, наш корыстный век
Отступил. А лучшее — осталось:
Этот день. И этот мёд на всех,

Небеса бездонно голубые,
Тёти Томы тихий голосок:
«На здоровье! Кушайте, родные!
Кроме вас, никто бы не помог.»

Так сказала, да и спохватилась:
«Я сижу, а сотовый мой где?
Может быть, они не дозвонились?
Может, едут? Надо поглядеть.

Плащ-то я оставила на палке.
Сотовый мой там. Схожу за ним.»
И заковыляла вперевалку.
Седенькая… Волосы как дым…

Владимир МИХАЙЛОВ
г. Ярославль

* * *
Всё на месте своём —
и зелёные листья, и ветки
тех деревьев, что вдаль
устремляются, как ни смотри.
Мы ложимся, встаём,
наши взгляды, как выстрелы метки,
да июля вуаль
срок отложит житейских смотрин.

Но мы видим себя
отражёнными в окнах и небе.
Нам на плечи легла
облаков невесомая стать.
Всё желанно любя,
словно в зелень поднявшийся стебель,
быть собой нарекла
наших взоров тиснёных печать.

Будет лёгким нажим
милых судеб, воспевших едино
этот оттиск её
на странице июльского дня,
будет дух постижим.
Лицезревшие лета картину,
пусть не сводят с неё
своих глаз, безмятежность храня.

Михаил ТУРБИН
г. Орёл

БЕЗЗВЁЗДНАЯ НОЧЬ
Темнеют деревьев макушки,
на небе Луна не видна.
Тоска одинокой кукушки
не выпита за день до дна.

То стонет с осины, то с ели,
то плачет с берёзы в ночи.
Летят соловьиные трели
лишь только она замолчит.

«Ку-ку» ⁠— эту грусть вековую
понять неподвластно уму.
Кукует кукушка, кукует,
не зная сама, почему.

Что выразить хочет невнятно
в беззвёздном зелёном краю?
Не знает никто, но понятна
кукушкина грусть соловью.

* * *
Пылает заря, как впервые,
малиново-светлым огнём.
Тревожат лучи заревые
уснувший лесной окоём.

Округа с утра потеплела,
проснулись поля и леса.
У края земного предела
светлеют без туч небеса.

И тьму пред собой раздвигая,
заря всё горит, и горит.
И меркнет луна слюдяная
над храмом и купой ракит.

Пора приниматься за дело
пока бьётся сердце в груди...
Ещё одна ночь пролетела,
ещё один день впереди.

Лидия ВОЛЫНЕЦ
г. Усолье-Сибирское, Иркутская обл.

* * *
Крадётся тихо осень в золотом.
Ей не впервой, накинув шаль из листьев,
Шуршать в дуэте с вихрем за окном,
И заметать следы порывом лисьим.

Хоть, кажется, шаги ещё легки,
Поблескивают ярко дней монеты,
Но облетают листья-огоньки,
И всё прозрачней холода приметы.

Вуаль накинет и в туман шагнёт,
Прелестна осень в платье пожелтелом.
Беспечный ветер не прервёт полёт,
Оставив след — багряное на белом.

Уйдет на год, как будто бы на час,
Не оставляя повода для сплетен,
Чтобы с лихвой листвой осыпать нас —
Вернётся снова на исходе лета.

ВЕСНА НА БАЙКАЛЕ
Обмелела волна седая.
У Байкала под кромкой льда,
В переливе лучей играя,
Проступила у края вода.
Чайки серые над восходом
В ожидании часа икс,
Невзирая на непогоду,
Над равниною белой взвились.
Всё темней и темней твердыня,
Плавит чашу огонь весны.
Лишь подтаял по склонам иней,
И цветов засветились огни,
Как зима контратакою с флангов
Наступает дыханьем льдин.
Заповедно сияют флагами
Средоточия снежных вершин.
Но всё ближе и ближе точка,
От которой начнётся отсчёт,
Словно сахар, к исходу ночи
Растворяется в водах лёд.
Благодатно земное утро.
Озирая луга с высот,
После стужи, лихой и лютой,
Солнце льёт золотистый мёд.