Ирина ЧЕТВЕРГОВА  
г. Омск

Член Союза российских писателей, автор двух поэтических книг «Первое приближение» (2009 год) и «Внутри» (2014 год). Публикации в журналах «Сибирские огни», «День и ночь», «После 12», «Север» (Петрозаводск); альманахах «Складчина» (Омск), «Между» (Новосибирск), «Капитан Грэй» (Мурманск), «Подворье» (Прага/Пенза) и др. Лауреат Омской молодёжной литературной премии имени Ф. М. Достоевского за книгу «Внутри» (2015 год), Лауреат конкурса «Северная звезда» (Петрозаводск), форума-фестиваля «Капитан Грэй» (2019 год), финалист конкурса «Яблочный спас» (2022 год), финалист конкурса критики «Эхо» (Вологда, 2022). Ведущая Омского регионального ежегодного литературного семинара «ПарОм» с 2012 года по настоящее время, эксперт форума-фестиваля «Капитан Грэй» (2020 – 2022 гг., Мурманск), Межрегионального совещания молодых авторов в Челябинске (в 2022 году).

СЕВЕРНОЕ СИЯНИЕ

*   *   *
Начинай легко, вот совсем легко,
взгляды злобные не лови.
И живи, как в чашку льёшь молоко, —
просто, счастливо, по любви.
 
Помнишь детство?    
Гулко гремел бидон,
тополей разносился пух,
шелестело лето со всех сторон —
до заветных молочных букв.
 
После
буквы складывались в слова
и на небо текли рекой.
Ночь несла, удерживая едва,
это — звёздное — молоко
 
и роняла каплями — по звезде,
чтобы днём собирать опять.
Начинай легко, чтобы жить тебе —
слово млечное в мир вливать.

*   *   *
Не смирилась с Омском я ещё. 
В самолёте в кресло жмусь плечом.
Нет, я открываю дверь ключом.
Омск. Я здесь — уже или ещё?

Достаю чернила (не рыдать).
Синих букв выстраиваю рать:
берегут чернильные войска
самолёты, солнце, облака,

крики чаек, на стене узор,
улицу ещё — Полярных зорь.
Тает, тает белая зола
в городе, который я ждала.

СЕВЕРНОЕ СИЯНИЕ
Там, где чайка порой 
боится нырнуть в волну; 
там, где ветер такой, 
что была бы мачта — погнул; 

там, где солоно так, 
что не верится: не от слёз… 
там я змея полярного 
ночью ловлю за хвост.

То он крылья раскинет, 
а то свернётся в клубок. 
Его гордое имя 
знала я назубок. 

И звала, и ловила удачу, 
и верила я, 
что любая блестяшка — 
змея полярного чешуя. 

Повзрослела — забыла, 
зову теперь наугад. 
И силков моих сила 
не может с ним совладать. 

Страж зимы безответный
весною уйдёт в Гольфстрим, 
и солёные беды 
плавно растают с ним.

*   *   *
Знает тундра, как это трудно —
быть счастливой и мудрой.
Это почти как быть безупречной —
молча смотреть каждый вечер,
как дракон беспокойства
свои расправляет крылья.
Это почти бессилье.
Невозможно, когда лица не умоешь,
таких наблюдать чудовищ.

Но если руку в гладкое запустить озерцо,
нащупать камешек, за ним потянуться,
увидеть своё лицо,
то вдруг понимаешь,
где притаился
лютейший из всех зверей...

Медленно выдыхаешь.
Счастливей становишься и мудрей.

НЕЧЁТКОЕ ФОТО
Смазан бегущий в кадре, и горизонт завален —
так, что вода бегущего настигает.
Кадров подобных в моём телефоне — мало.
«Что ты снимаешь?» — мне говорят. 
«Кто так снимает?!»

Вот неудача — фотографа ли? модели?
жизни, случающейся внезапно?
Снимок мой гениален на самом деле.
Здесь человечек чувствует невозвратность:

если его зальёт, захлестнёт волною,
если стихия больше всего, что создал,
есть ощутимый шанс не увидеть звёзды.
Августовские звёзды...

Может, он смелый. Красивый — на фоне заката.
А у меня получилось, что безнадежно сдрейфил.
Фото не удалить — понадёжней спрятать.
Жизнь — вот такая.
Другие
делают 
сэлфи.

*   *   *
Первый — всегда комом,
как ни готовь тесто.
Пахнут блины домом,
где не бывает тесно.

Мама пекла лучше.
Нынче и я справлюсь.
Если на небе тучи,
не поднимай парус.

Будут ловчее руки.
В бурю, маяк, не гасни!
Что, пригорает? Ну-ка,
просто добавь масла —

но по чуть-чуть, всё же
не было горе мелким...
Всё ты сама можешь!
Полная, блин, тарелка.

СНЕГОПАД В МАРТЕ
Минус девять, мокрый снег,
и пейзаж не новый.
Мне приснился человек,
перешедший море.

Как прошёл он — по воде?
дно ботинком гладя?
Ни пылинки в бороде,
ни чешуйки в прядях.

Мокрый снег стремится в дождь
первый превратиться.
— Эй, смотри, куда идёшь! —
прокричали птицы.

А куда же я иду,
через море словно?
Как во сне или в бреду
отступают волны.

Цель далёкая видна.
Явь — не дальше метра.
И качается весна
на качелях ветра. 

*   *   *
Вечернее небо вбирают глаза.
Подсвечены старые крыши.
И — длинная синяя полоса,
где, кажется, горы я вижу.

Но это не горы стоят — облака
над колкой, холодной весною.
И нравится небу меня окликать:
в ладу ли, родная, со мною?

И стыдно признаться, когда не в ладу.
Но мне признаваться не страшно.
В небесные горы когда-то уйду
и стану горою однажды. 

©    Ирина Четвергова