* * *
…А ты помнишь, как он уходил от нас в последний раз?..
Он появился тогда неожиданно, без предупрежденья.
Позвонил: «Я приеду». «Когда?». «Да прямо сейчас,
Я уже у калитки, выставляйте варенья-соленья».
Был август или самый кончик июля,
Ещё полыхали в саду итальянские астры…
Зашёл, поднял Ксюху, которая только уснула,
Играли в пиратов, орали «Пиастры, пиастры!»,
Носились по грядкам, всю зелень твою потоптали,
И ливень пошёл, и мы сели на старой веранде,
Пили вино, говорили и в карты играли…
Ты решила пожарить зачем-то оладьи,
А он засмеялся, оладьи, мол, это поминки…
«На поминках блины подают» — ты ответила строго,
И ливень утих, лишь падали наземь дождинки
С деревьев и с крыши, их было ещё очень много…
Он под них подставил лицо, ты захохотала,
Ты всегда хохотала, когда он дождём умывался,
Как будто смешней ничего никогда не видала…
Потом мы допили вино и он засобирался,
Шёл по этой дороге и раз пять на нас оглянулся…
Нет, не прощался… Крикнул что-то, но было не слышно,
Веселился мальчишкой, для Ксюхи нарочно споткнулся,
А утром звонок — скончался скоропостижно…
На поминках ели блины очень странные лица,
Налегали на водку, говорили о страшной потере,
Мол, виноваты и от этой вины не отмыться —
Рыдали в речах и на нас с подозреньем смотрели.
А я думал: «Что он нам крикнул с дороги?»,
Ветер унёс его крик к вокзальному рынку,
Где по буквам и нотам его разобрали сороки…
Но что же он крикнул? Ведь что-то он крикнул…
Вдруг что-то важное, что нам нужно знать обязательно,
Вдруг что-то нужное и важно, что б мы это знали…
Сижу, пью водку среди незнакомых приятелей
И вспоминаю. Он хотел, что б его вспоминали…
© Илья Криштул
Юрий Геннадьевич Александров родился в Самаре в 1966 году. После окончания Клайпедского мореходного училища почти десять лет работал помощником капитана на рыбопромысловых судах в Атлантике. В 1990-е занимался строительным бизнесом, также открыл свою фабрику по производству торгового оборудования. В настоящее время занимается только литературным творчеством. Пишет рассказы, стихи, очерки, эссе,. В ноябре 2022 г. во Всероссийском литературном конкурсе ЛИТКОН в честь 200-летия Ф. М. Достоевского в номинациях ПРОЗА и ПОЭЗИЯ был удостоен «специальных призов организаторов»
«НЕ ПОЛУЧАЕТСЯ!»
Не получается стихи читать,
написанные сердцем,
Есенина, к примеру, или Блока,
листая и листая томик чувств.
И к ужину
дойдя до тиража с артикулом,
оценку проживать:
«Ну, так себе. Ну,
в общем-то, не плохо.»
Не получается философов читать —
страницу за страницей,
мысль за мыслью,
опережая стрелки на часах.
И «одолев» собранье
Не своих познаний,
хоть Канта, хоть Плутарха,
пофилософствовать:
«Да понял. Так и есть. Всё ясно.»
Не получается, как фон
для чтения газет или мытья полов,
поставив то, что быть
не может «фоном»,
проникнуть в Вагнера,
Бетховена ли, Баха.
И завершив «подфоновость»,
сказать: «А Лапкин-Тапкин —
мне ближе всё ж.»
Не получается любить,
рассчитывая прибыль дел
и составляя план с азартом.
Устав, как покоритель
горных стрел,
как гость забытых стариков,
накормленный до послезавтра,
с восторгом прошептать:
«Нам вместе — хорошо! Спокойных снов!»
Не получается учить других
иль объяснять, как надо и не надо,
Желая суть проблемы донести,
Чтоб получить признанье правоты,
И лидерства себя во всём —
За яствами, которых нет у всех
и многозвёздным коньяком.
Когда опустошат, ко всем: «Понятно?!»
И ждать разумного согласья.
Не получается!
© Ю. Г. Александров
Людмила Мещерякова родилась в 1953 году в городе Богородске Горьковской области, живёт в Калининграде, автор трёх сборников стихов, куратор Ассоциации Лито Калининградской области. Печаталась в российских журналах «Литературная учёба», «Эхо», «Преодоление», «ЛИФФт», «Страна озарения», «Балтика».
* * *
Я была для вас тем, что видеть хотели:
Я была простынею на вашей постели,
Я была вашей книгой и памятью тоже,
Вашим слухом, и зреньем, и кровью, и кожей.
Я была, чем была, а теперь - позабудьте!
Нынче вы для меня, чем угодно побудьте!
* * *
На развилке солнечных дорог
Замечаю маленькое диво:
Молодой и тоненький вьюнок
Крепко обнял старую крапиву.
Всём приятно щедрое тепло,
Только тем ли нежность достаётся?
Ищет ласки нежненький вьюнок,
А крапива жалится и жжется.
© Людмила Мещерякова
Летела птица белая над водами Днестра. Под нею речкой тёмною струились небеса. Смотрелась в воды быстрые красавица луна. И звёзды — лики прошлого — текли в ночной реке.
— Скажи мне, что у вас случилось? — звучал тревожно Днестр голосом Веры.
Не ответила птица, только глянула речке в лицо. Так хотелось бы улыбнуться и пустить по течению: у нас всё хорошо…
Летела птица белая в кромешном небе полудня. Под нею бурной бездною кипел могучий Днепр.
Смеялись пересмешники с деревьев ей вослед:
— Летела птица белая, но белых птиц здесь нет. Все птицы ночью серы, откуда ни смотри. И если всё же белая, что делаешь здесь ты?
Молчала птица белая и длила свой полёт.
Под нею воды мрачные взвились чёрным огнём. То пламя ненасытное все звёзды рукотворные слизало… не ищи их днём.
Очнулась птица белая средь чёрных языков. Нырнула в реку-бездну по замыслу богов.
Как вода обратилась огнём, так звезда стала в речке углём, и трава прошептала стократ: я — солдат, в земле памяти свят. В земле памяти травы не спят, а преданья о птицах хранят.
Шелестела, ласкалась к свежему ветру трава. Над Днепром поднималась птица белая, а за ней крылья множились, всплески светлые разметали ночь. Вспомни, войско сварожье восстало из тьмы. Из древней тьмы, той, где мы…
Над рекой занималась жемчужная заря. В земли памяти птица летела не зря.
© Анастасия Кравец
Литературный интернет-альманах
Ярославского областного отделения СП России
Авторизуйтесь, чтобы оставить свой комментарий: